Медленно, словно всплывая в воздухе, человек становится ногами... на два воздушных шарика. Другой выполняет акробатическую стойку — на вытянутом указательном пальце. Третий, приставив острие копья в горлу, так наваливается на него, что древко сгибается дугой. Четвертому ассистенты буквально швыряют на темя бетонную плиту, которая с грохотом раскалывается на две части.

Перечисление показательных номеров, с которыми выступают мастера цигуна, можно продолжать бесконечно. И не в цирковых трюках суть цигуна — китайской системы психофизиологического тренинга. Психофизиологического— поскольку именно умение управлять своим сознанием, психикой лежит в основе навыков, позволяющих «командовать» внутренними физиологическими процессами в организме и добиваться от него поразительных результатов,— настолько поразительных, что силен соблазн «отменить» их как противоречащих науке и здравому смыслу.

Достаточно веским основанием для предубеждения по отношению к древним приемам совершенствования психических и физичесхих возможностей считалось и происхождение этих приемов. Все они восходят к древнейшим религиозным культам и некогда рассматривались как средства приобщения к природным и божественным началам, поэтапного обретения их совершенства и всемогущества. Хотя подобные методы получали мистическое объяснение, все они опирались на реальный опыт. В частности, опыт погружения сознания в состояние транса, когда оно отключается от восприятия мира. Такие состояния были и остаются характерными для некоторых религиозных ритуалов, участники которых ощущают свою приобщенность к высшим силам. Определенные виды трансоподобных состояний позволяют творить буквально чудеса — неожиданно выказывать физические возможности, обычно недоступные, не чувствовать боли, усталости, избавляться от болезней. Все это считалось заслугой божеств и духов. Шаманы, мага, жрецы тщательно оберегали от непосвященных и совершенствовали такого рода методы. В частности, технику медитации — погружения сознания в состояния, позволяющие «общаться с потусторонними силами» и даже совершать «чудеса». Многие такие приемы были эффективными средствами лечения, оздоровления, продления жизни, развития разнообразных способностей. В том числе тех, которые казались окружающим сверхъестественными.

Подобная практика была известна всем народам. Но на определенном этапе исторического развития стран Запада она по целому ряду причин «не вписалась» в господствующие здесь идеологические и научные тенденции.

Иначе обстояло дело в ряде восточных цивилизаций. Древние способы контроля за психикой и телом, формирования соответствующих навыков обогащались в русле развитых философско-религиозных течений, народных сект, семейных традиций. И в конце концов выходили за их рамки, получали своеобразное рациональное истолкование в понятиях традиционной науки и философии.

К опыту восточных культур и пришлось обратиться современной науке в нашем столетии. Первоначально главным поводом для этого стали явления, обозначенные в 50-е годы емким словом «стресс». В широком смысле этот термин, введенный в оборот канадским ученым Г. Селье, подразумевает реакцию организма на повышенные или непосильные для него нагрузки — физические и главным образом психические. Судорожный ритм жизни современного общества, возрастающий поток информации, обрушивающийся на сознание человека, выдвинули вопросы регуляции психического состояния на передний план медицинской проблематики.