Синкретической традицией позднесредневековой китайской медицины в этом плане противостоит отринутая ею древняя традиция, довольно популярная в «народном даосизме». Она считает половую близость при соблюдении определенных требований сексуальной гигиены необходимым условием поддержания «пневменно-энергетического» баланса в организме.
Большое место в психофизиологической гигиене цигуна отводится эмоциональному равновесию. Но речь идет отнюдь не о бесстрастности манекена, жестком ограждении от земных забот и волнений. Рационалистичная китайская наука, обобщившая многовековой практический опыт, ввела в систему «организмического» клас-сификационизма и эмоциональную сферу. Ее «гармонизация» считается возможной посредством противоположных эмоциональных проявлений. Традиционная «психотерапевтическая» схема применяется специалистами цигуна при назначении лечения и в ходе психологического воздействия на больного. По сути, речь идет о полноценной, эмоционально насыщенной, осмысленной и заполненной делами жизни, в которой выдержка и психологическая устойчивость должны даваться не судорожным волевым усилием, чреватым еще более страшным срывом, но спокойным пониманием особенностей своей психофизиологической структуры (пусть даже они выражены в «ненаучных» понятиях) и умением управлять ею, которое можно совершенствовать.
Среди китайских систем психофизиологического тренинга есть и взаимоисключающие, но не меньшее число методик можно практиковать параллельно — здесь нужны конкретные рекомендации специалистов. Почти универсальной сочетаемостью с самыми разными видами цигуна отличается гимнастика тайцзицюань.
Освоение достаточно простых
упражнений цигуна может стать основой для освоения более сложных методик психофизиологического тренинга и развития многих таких способностей, о наличии которых у себя вы даже не подозревали. Важнейшее условие успеха — ясность, осмысленность и действительная важность для sac цели, которую вы перед собой ставите.
Иногда такой целью становится абстрактно понимаемое самосовершенствование. Сторонники «восточных» путей к весьма смутному идеалу духовной и физической гармонии начинают искать его в путаных трактовках некой «восточной философии», а по сути — в собственных фантазиях и предрассудках. Энтузиасты «самосовершенствования» нередко заявляют о своем разочаровании в современной медицине, науке и «грубо рационалистичной» системе ценностей.
О том, что современная культура и наука самостоятельно, хотя и с «другого конца», на более высоком уровне подошли к тем же проблемам, что некогда решали восточные мыслители, «разочарованные» предпочитают не задумываться. Как и о том, что выдающиеся представители западной мысли искали на Востоке скорее подтверждения собственных идей, чем штамп для подражания. Другое дело, что опыт древних цивилизаций, теория и практика восточных систем психофизиологического тренинга могут оказать неоценимую помощь в строительстве науки и культуры будущего.
В конечном счете восточные методики развития психических и физических возможностей человека, в том числе цигун,— всего лишь средства для достижения самых разнообразных целей. Они призваны не заменить, и тем более «отменить», современные знания и практические методики, но вместе с ними способствовать созданию нового знания и новых возможностей. И уж вовсе не стоит путать задачи оздоровления, достойные сами по себе, с задачами духовного самосовершенствования, хотя между ними и есть очевидная связь.
Не могут цигун, йога, другие аналогичные системы быть панацеей от любых недугов. Таким средством во все времена была разумная организация своей жизни. При отсутствии квалифицированных инструкторов цигуна вообще предпочтительней решать задачи оздоровления с помощью хорошо освоенных нашими врачами методов.
Но занятия собственно цигуном потенциально могут дать нечто большее, чем крепкое здоровье или развитие психофизиологических возможностей,— ощущение близости иной духовной культуры, желание расширить свои знания о ней, осмыслить ее опыт и опыт культуры своего народа.
