Л. Фейербах полагал, что «тайна религии есть, в конце концов, лишь тайна сочетания сознания с бессознательным, воли с непроизвольным в одном и том же существе», с чем можно согласиться, добавив однако, что «сочетание сознания с бессознательным» является не только «тайной религии», но имеет вполне реальную основу и должно изучаться с позиций научно-. материалистического мировоззрения.

«Марксистская психология не отрицает существования бессознательных (неосознанных) процессов и явлений в человеческой психике. Наличие таких процессов и явлений доказано в настоящее время экспериментально». Причем, многие экстатические и мистические состояния, в которые «входят» представители ряда конфессий могут получить научное истолкование и интерпретацию лишь с учетом именно таких неосознанных элементов человеческой психики.

«Сопоставление, с одной стороны, автобиографий великих мистиков, описаний состояния сатори дзен-буддистами, сообщений художников о субъективном переживании творческого состояния, и с другой — иррациональных переживаний психических больных показывает, что в обоих случаях структура и смысл тих переживаний в значительной степени совпадают»1 Однако объяснять все лишь «больной» фантазией и воображением не следует, ибо тем самым мы сознательно ограничим себя лишь ТОЙ частью реальности, которая доступна нашему непосредственному восприятию. Процесс человеческого познания бесконечен и «закрывать дверь в неизведанное» человек не должен. В данном случае, наша задача состоит в стремлении найти материалистическое объяснение многим явлениям бессознательного в человеческой психике, в частности, проблеме интуиции и даже иррационального (религиозного и мистического «опыта», медитации, переживание «сатори» и т. п.). Ведь, несмотря на существенные различия в описании переживания этих явлений, как отмечает Н. Ленц, имеется их несомненное тождество. Различия, кажущиеся несовместимыми, проистекают из заблуждений, неизбежных для той или иной конкретной традиции. Иными словами, речь идет об установлении общих закономерностей для образного мистического опыта посредством детального изучения его описания. Причем, П. Бирн, делая обзор дискуссии по проблеме «Мистицизм, тождественность и реализм» замечает, что подобная программа предполагает возможность параллельного реалистического рассмотрения мистических традиций»2.

Это, безусловно, важное замечание, поскольку и в прошлом и в настоящее время и в будущем человек сталкивается и будет сталкиваться с «непознанными», «таинственными», «сверхестественными» явлениями, связанными с проблемой бессознательного в психике. Особенно много спекулятивных концепций связано с так называемым религиозным или мистическим опытом, медитацией и тому подобными состояниям «изменного сознания».

Особое развитие медитация получила в буддизме, античном «философском экстазе» платоников и неоплатоников, в православной «Иисусовой молитве» (или «логос-медитации») и «экзер-цициях» католиков-иезуитов, в учении о «пути» мусульман-суфиев, индийской йоге, а также в юнговской школе психоанализа, целью которого является интеграция личности.

В статье американских исследователей Р. Погано и С. Уфренберга «Медитация: В поисках уникального эффекта» изложены результаты проверки утверждения о том, что будто «физиологические изменения, возникающие во время медитации, отличаются от изменений, присущих сну, гипнозу, самовнушению и характеризуются пробужденным метаболическим состоянием».